В народе говорят «Сытым не забывай о еде, которую ел голодным, а еду, которую ел сытым, не забывай никогда». Смысл этих слов в том, что в беззаботное время нельзя забывать о голодных годах.
Испокон веков бескормица зависела от капризов природы, но в годы сталинского тоталитаризма народы советского государства, включая население Кыргызстана, пережили кое-что похлеще голода. В годы засухи, бескормицы народ косило от нехватки продуктов, а в период «коллективизации» и «Большого террора» народ познал невообразимую катастрофу со стороны властей, государства. Часть населения в том бедствии была дважды, иногда трижды отчуждена, измучена. Такая же участь постигла и кыргызстанцев, высланных в Украину в 1931 году.
Конечно, в кыргызских семьях, депортированных в Таврию, тесло сталинской катастрофы поразило мужчин, а женщины несли бремя потерь и неопределенности.
Среди этих женщин были Джангарачева Бубина, Озубекова Салича, Джанузакова Сайра. Но расскажем обо всём по порядку.
*****
30 июля 1937 года выходит приказ Народного комиссариата внутренних дел СССР (НКВД). Данный приказ (№00447) под названием «операции по репресиям бывших кулаков, уголовников и антисоветских элементов» становится основой для кампании, названной в истории «Большим террором». В этом документе чётко указано, сколько человек должно быть задержано в определенный период времени. Данный документ, точнее говоря, операция тщательно готовится и одобряется в Политическом бюро ЦК ВКП(б).
В течение этой политико-криминальной кампании в СССР в 1937-1938 гг. по ложному обвинению в антисоветской деятельности лишат свободы 1 548 366 человек. Среди них 681 692 человека будут приговорены к смерти, а более 800 тысяч человек будут отправлены в ссылку.
******
«Операция по репрессиям бывших кулаков, уголовников и антисоветских элементов» распространится на восьми часовых поясах тогдашнего СССР и продлится полтора года.
3 апреля 1938 года по приказу Николаевской областной тройки НКВД в Украине за «деятельность против советской власти» будут растрелены 9 ссыльных и подвергнувшихся раскулачиванию кыргызов.
1. Аширов Ниязалы, 52 года;
2. Байбосунов Кожогул, 37 лет;
3. Бактыгулов Бейше, 49 лет;
4. Джангарачев Сатаркул, 50 лет;
5. Джанузаков Исак, 32 года;
6. Кондубаев (Кондулаев) Сагын, 42 года;
7. Кадырбаев Абдулазиз, 35 лет;
8. Сатаев Бапай, 41 год;
9. Султанов Джапар (Джапания), 41 год.
Кроме них, одного человека осудят на 10 лет, а другого на 5 лет.
Еще через 6 месяцев по ложному обвинению упомянутой тройки в активном участии в контрреволюционом национально-освободительном движении приговорят к расстрелу еще 61 человека. Среди них было и 12 кыргызов, обвинённых в «создании контрреволюционного кыргызского национально-освободительного движения».
Это:
1. Садыров Ибрагимбек, получил образование, профессия — коневод, 47 лет;
2. Худайбергенов Ахмат, садовник, 62 года;
3. Балтобаев Ырзахмат, полуграмотный, имел чайхану, женат, 37 лет;
4. Атамбаев Мамбет, полуграмотный, женат, 63 года;
4. Асанов Иса, полуграмотный, женат, 59 лет;
5. Байзаков Шабданалы, получил образование, женат, 63 года;
6. Суранов Кыштообай, артельный работник, женат, 42 года;
7. Умурзаков Баялы, артельный работник, женат, 35 лет.
8. Болотов Султаналы, получил образование, женат, 45 лет;
9. Беденбаев Абдула, работал на складе артели, женат, 38 лет.
10. Бадягин Семён, полуграмотный, артельный работник, женат, 38 лет.
11. Исаков Абдусамат, полуграмотный, работник артели, женат, 55 лет.
Кроме них пять кыргызстанцев приговорят к исправительно-трудовым лагерям. Следует отметить, почти все мужчины из вышеуказанных двух списков были высланы вместе с семьями. Бадягин Семён был Джеты-Огузским русским.
*****
В сведениях Херсонского областного государственного архива независимой Украины есть материалы, связанные с 28 летней Бубиной, младшей женой завхоза артели «Новый путь» в селе Чалбасы Джангарачева Сатаркула. Письмо Бубины Джангарачевой было написано 11 февраля 1939 года или же через 10 месяцев после похорон её мужа.
«В марте 1938 года мой муж Джангарачев Сатаркул был задержан в селе Чалбасы Скадовского района и отправлен в исправительный дом в Херсоне. В мае 1938 года он прислал мне расписку для получения зарплаты из Херсонского исправительного дома. С тех пор я не имею сведений о местонахождении мужа. Как жену, меня беспокоит судьба мужа и я хочу его найти. Другими словами, я хочу знать, где мой муж Сатаркул Джангарачев. Мне 28 лет. Детей нет. Где сейчас мой муж? Жив? Этого я не знаю. Поэтому прошу помочь узнать его адрес. Хочу знать, вдова я или нет. Прошу не оставлять мой вопрос без ответа. Если мой муж жив, помогите об этом узнать. Мой адрес: село Чалбасы, Скадовский район. Джангарачева Бубина.»
Письмо осталось неотвеченным. Это подтверждает ответ, данный сотруднику Комитета безопасности Кыргызской ССР старшей женой Сатаркула Джангарачева Саличой Озубековой на письмо прокурора Украинской ССР 11 мая 1959 года:
— «Я прожила в Чалбасах с 1933 года по 1944 год. Моего мужа Сатаркула Джангарачева задержали то ли в 1937, то ли в 1938 году, точно не помню. С тех пор я не знаю о его судьбе. Муж был из бай-манапской семьи. У свёкра до революции в хозяйстве было 300-400 овец, 10-12 коров, 12-13 лошадей. Я не знаю, нанимал ли он мардикёров (дневных рабочих). Мой муж до революции много лет был волостным управителем. Потому у него своего хозяйства не было. После революции работал в разных органах советского правительства».
Слова Озубековой Саличи подтверждают, что советская власть о расстреле обвиненных «врагов народа» их семья не ставила в известность или не считала нужным сообщать.
Данный 3 января 1959 года ответ жительницы колхоза им. Тельмана Панфиловского района Сайры Джанузаковой на письмо прокурора Украинской ССР ясно показывает, что коммунистическое руководство СССР относилось к безвинно осуждённым по клевете о якобы «антисовесткой деятельности» по принципу «собаке — собачья смерть».
«Мой муж Исак Джанузаков был осуждён в марте 1938 года по 58 статье Уголовного кодекса РСФСР. До суда он с 1931 года жил в селе Чалбасы. В этом, 1959 году, я получила свидетельство о его смерти от вашего районного отделения. Там написано, что мой муж был в колонии и умер в 1944 году. Прошу вас запросить личное дело моего мужа Исака Джанузакова и расследовать, правильно ли он был осуждён. Если его судили по ошибке, пусть его оправдают. Жду вашего ответа. До суда мой муж работал кладовщиком в райпромкомбинате села Чалбасы.»
Прокуратура Украинской СССР перед предоставлением информации о муже Сайры Джанузаковой, найдя людей, работавших вместе с Исаком Джанузаковым в 1930-х годах в Чалбасах, допросит их в присутствии свидетелей. А служба безопасности Украины отправит письмо в службу безопасности Кыргызстана с запросом материалов по Исраилу Джанузакову. Центральный Государственный архив Кыргызской ССР 7 апреля 1959 года сообщит отделу расследований республиканской службы безопасности:
«В фонде пограничной комендатуры Каракола имеется документ о задержании Исраила Джанузакова 1 июля 1933 года в 100 километрах от границы за контрабанду наркотических веществ».
На основании обвинительных документов из Центрального архива Кыргызстана и тройки НКВД заместитель прокурора Херсонской области, советник юстиций Голубенко 2 июля 1959 года постановляет «Оставить в силе постановление тройки при Николаевском областном НКВД. Отклонить заявление Сайры Джанузаковой. О решении её уведомить.»
Президиум Херсонского областного суда немедленно объявила протест данному решению прокуратуры. Несмотря на это, Джанузаков и другие кыргызстанцы не будут оправданы. Потребовалось еще 11 лет на то, чтобы поменять мнение прокуроров относительно врагов народа и на их оправдание.
*****
Несомненно, пострадавшие от советской власти и их потомки на всю жизнь проклянут коммунистическое правление. В этой связи будет полезным ознакомиться с письмом русской женщины Нины Дмитриевны Рогачевой в адрес городского комитета ВКП(б) г.Перми.
«Обращаюсь к вам, носителям власти в моей дорогой, родной стране, по следующей причине: вы сделали для всех жизнь невыносимою! Вся Россия стонет под гнетом советской власти. Стонут раскулаченные по тюрьмам и в ссылках, разоренные, нищие, и голодные, лишенные семьи, старики, женщины, дети!
И вы слышите этот стон, но закрыли глаза, заткнули уши. Вы, которые брали власть во имя добра и правды, чтобы освободить от гнета, чтобы в прекрасной, свободной стране не было униженных и угнетенных! А вместо этого сами стаил угнетателями невыразимо худшими; властью, которая беззастенчиво грабит и разоряет, хуже разбойников! Вы людей обратили в животных, которые поглощены одной заботой о хлебе, о пище телесной с утра до ночи, а часто и ночью, стоя в очередях, голодные, измерзшие, усталые, озлобленные!
А духовной пищи вы не дали никакой, для бессмертной, живой человеческой души — лишь ваши лживые газеты с противными, собственно вашими словами «буржуй», «кулак», «лишенец», «белый»,»красный». Все эти слова означают гнусную травлю людей и стоят вместо слов «брат», «брат», «брат». «Кулаки», «лишенцы» — наши люди, братья, быть может, лучше вас и меня.
Вся страна разорена, нищая, босая, голодная, холодная! Вы делаете то же, за что издевались над старой властью: торгуете вином, спекулируете, где прежде наживали гроши, вы берете четвёртую цену! Возмущались расстрелами и казнями — и сами казните и расстреливаете!
Я не люблю тебя, «Советская власть», как власть угнетателей, мучителей, как тяжкое несчастье моей родной страны! Быть может, ненавидела бы вас, «товарищи большевики», если бы не узнала, что вы — наказание Божие. Это Господь покарал нашу страну, сделав вас нашей властью…
Возможно, в письме Нины Рогачёвой от 9 февраля 1931 года много несправедливых слов. Но это слова человека, собственной кожей почувствовавшего и пережившего события 110 летней давности. Исторические слова. А история, как сказал французский философ Вольтер, это «не что иное, как картина преступлений и несчастий»!
Усманов Амирбек Азам уулу
