Всё забрали у тебя,
Ты остался без скота.
Без проступка и вины
Превратили в «кулака» …
Коллективизация, начавшаяся в конце 1929 года сопровождалась насилием, принуждением, изъятием имущества, а для большинства так называемых «кулаков» еще и гонениями.
Постановление Коммунистической партии «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» от 30 января 1930 года, не только лишило хозяйства собственности, но и значительно увеличило число семейств, подлежащих ссылке.
Более 700 семейств из Кыргызстана были безжалостно репрессированы, заклеймены «кулаками» и депортированы в Украину. У каждой своя судьба, своя трагедия.
Дискуссионная площадка «Эсимде», в поисках сведений о сосланных на Украину семьях, наткнулась в Джети-Огузском районном архиве на историю жителя деревни Саруу Джеты-Огузского района, Маджикова Бакира. По следам этих данных, мы нашли и семью родственников Бакира ата, которые вывели нас сына Бакира, Джаргала Мажикова. Данная статья основана на его рассказах сына.
Уркун
Судьба деда Узака и его семьи из деревни Саруу, что на южном берегу Иссык-Куля, отражает драматическую линию прошлого века. Данная статья — это воспоминание об, с одной стороны, обычной семье, с другой стороны проявляя ее героику и стойкость.
Дореволюционное детство Узака пришлось на колониальный период в Российской империи. По социальному происхождению он хоть и был из зажиточной семьи, но всё же нутром чувствовал невзгоды колониального подчинения. В результате политики царской администрации по переселению и расселению крестьян из России в Семиречье, после Столыпинской реформы 1861 года, местные кыргызские скотоводы в Иссык-Кульской котловине лишились части своих пастбищ, и их экономическое состояние ухудшилось. Обострились конфликты между переселенными крестьянами и местным населением. Отношения между местными жителями — кыргызами, веками спокойно жившими у подножия Ала-Тоо, и колониальной администрацией натянулись. Пришлые крестьяне, опираясь на русскую администрацию, притесняли местных, использовали их пастбища ограждая их в свою пользу, отбирали скот.
Такие случаи были не редкость, это пережила, и семья Узака. Какой-то пришлый крестьянин забрал силой часть его скота под предлогом того, что он «находился внутри его ограждений». Этот случай был для семьи Узака неприемлем, однако, позже, вовремя Уркуна, спасёт им жизни. Среди пришлых были и такие семьи, которые сдружились с местными жителями. Русский друг Узака, некий «Гуджумён», помог ему сохранить скотину. Он рассказал ему, что ситуация в регионе ухудшается, а проблемы с пришлыми по поводу пастбищ вскоре не будут решены решатся, поэтому лучше ему променять часть скота на золото. Узак послушался своего русского друга, продал часть скота и сохранил имущество в золоте.
Летом 1916 года Узак находился на пастбище, которым пользовались еще его предки, в долине Сырт Иссык-Куля. В это время, на Иссык-Куле начинаются кровавые события 1916 года обозначенные как Уркун. Младший брат Узака, Абдылда, узнав от татарских приятелей, об идущем из Верного на поддержку русским карательного отряда, сообщает об этом всем. Первые жители, потерпевшие поражение от карательных отрядов, стали уходить в Китай через перевалы Бедел, Джууку, преодолевая Тескей Ала-Тоо – юго-восточную высокогорную гряду Приисыкулья. Поняв возможную угрозу для своей семьи, Узак вместе младшим братом Абдылдой и их семьями, одними из первых покидают родину и уходят в Китай. События Уркуна были очень тяжелыми для кыргызов, многие погибли в пути. Почти все беженцы в Китай теряли всё свое имущество, болели, и главное теряли членов семьи. Эта участь не обошла и семью Узака. С трудом добравшись до китайской границы, им пришлось заплатить китайским пограничникам за проход половину всего своего состояния.
Узак, поселившийся в местечке Текес, позднее помогал другим кыргызским беженцам перейти границу и обосноваться. Когда в 1918 году установилась советская власть, Узак, возвращающийся с надеждой на лучшую жизнь, не мог и подумать, что его «раскулачат» и отправят на неведомые прежде, далекие чужие земли в ссылку.
Многие кыргызские беженцы возвращались на отчизну ни с чем, иногда лишь с лошадьми, которые их везли. А Узак, вернувшись на родные земли, продаст ранее спрятанные золотые монеты и купит скот. За это люди его прозовут «Узак с тысячью овец». У него и у его жены, в отличае от других, было все, кроме детей.
В 1924 году, родственник по отцу, Маджик, услышит, как 55-летний Узак со своей женой горюют из-за отсутствия детей, сетуя на судьбу. Маджик, посоветовавшись с женой Мооркан, решат: «Мы еще молодые, Бог даст, еще детей заведем», и, согласно старому кыргызскому обычаю, оставят люльку со своим сыном Бакиром, у порога юрты Узака. Дед Узак с бабушкой Корпош вырастят Бакира, они поменяют ему фамилию на свою и будут воспитывать как родного сына.
Политика раскулачивания. Годы изгнания.
Не пройдет и 5-6 лет, как советская власть начинает свою политику коллективизации сельского хозяйства, ликвидации частных хозяйств, и объединению крестьян в кооперативы. В рамках этой политики будут применены методы репрессии, насилие под лозунгом «ликвидации кулачества, как эксплуататорского класса». В результате этой политики пострадают миллионы советских граждан.
Семья Бакира также пострадала от той политики. Когда Бакиру было всего шесть лет, его семья с навешенным государством ярлыком «кулаки» была подвержена репрессиям. У его приемных родителей был изъят весь скот и имущество, а сами они были отправлены в ссылку на чужбину.
«Кулацкие» семьи из Саруу соберут в местечке «Пристань» на побережье Иссык-Куля в селе Кызыл-Суу. Настоящие родители Бакира, услышав о бедах Узака, придут попрощаться. Бабушка Корпош, крепко обняв Бакира, побоится быть отлучённой от приёмного сына. Почувствовав это, Маджик и Мооркан скажут «Мы не пришли отбирать Бакира. Мы хотели попрощаться, ребёнок того, кто его воспитывал. Чтобы вам ни уготовила судьба, Бакир ваш.» — так они попрощаются с сыном.
Из рукописных воспоминаний, оставленных Маджиковым Бакиром:
«С родителями Узаком и Корпош, мы были высланы на Украину в августе 1931 года. В конце октября 1931 года наш поезд остановился на окраине города Херсон. Следует отметить, что по прибытии в Херсон нас поделили по трём районам, мы об этом не знали. К месту нашей остановки из общего эшелона пришло лишь 15 вагонов. Я помню, как люди, узнав об этом лишь утром, плакали. Всё потому, что при посадке в вагоны на станции Пишпек (Фрунзе) люди смешались и расселись по разным вагонам. Помню, как и мои родители тоже плакали. Примерно тридцать человек из Саруу, а также дядя по матери Чыныбай уулу Джакып тоже были в тех расцепленных вагонах, мы же оказались вместе с дархановцами, Тагай молдо, Бекболот молдо и уроженцами других мест. Они были с Чуя, Таласа и Оша.
Самое тяжелое испытание в мире, оказывается — не быть в состоянии выразить свои мысли, горечь, секреты, перенесенные невзгоды на не привычном тебе языке. На языке, который ты не знаешь, на языке народа чьи земли не видели твои предки, общаться друг с другом на языке жестов. Сначала двум народам приходилось объясняться лишь жестами. Но эта ситуация длилась недолго. Молодежь быстро освоила украинский язык. После освоения местного языка быт и общение заметно полегчали.» — из рукописных воспоминаний, оставленных Маджиковым Бакиром.
«Раскулаченные» семьи привозились в Рыбачье из Саруу на пароходе, оттуда на телеге во Фрунзе, во Фрунзе их погрузили в грузовые вагоны и отправили в Украину. Протяженность дороги из Фрунзе до села Виноградово (ранее — Чалбасы) Херсонской области Украины 4 300 километров. Это расстояние люди пережили в грузовых скотных вагонах без окон, пассажирами были и грудные младенцы и пожилые старики. По дороге многие погибли. Дед Узак доедет до местечка Аскания-Нова, но за 200 километров до назначения поезда он скончается.
Бабушка Корпош потерявшая спутника жизни в тяжелой дороге, она отстанет от своей родни и знакомых с Иссык-Куля. Не выпуская из рук Бакира, она прибудет в Украину и обоснуется совместно с сосланными кыргызами из других мест. Один близкий её родственник тоже был раскулачен и отправлен в ссылку. Тот родственник, получивший образование и знающий письмо, найдет бабушку Корпош и вернет её к своим родственникам. Но новой земле, вскоре умрет и бабушка Корпош.
Оставшийся сиротой семилетний Бакир, будет жить вместе с другими потерявшими родителей детьми в старой церкви без крыши. Тогда, получивший образование и работающий учителем родственник бабушки Корпош Жакып найдет Бакира, и устроит его в детский дом. С 1931 по июнь 1938 года, Бакир обучался в средней школе Чалбасы Скадовского района Одесской Области Украинской СССР с первого по седьмой класс, а проживал и воспитывался в детском доме, открытом специально для осиротевших детей кулаков там же, в Чалбасах.
В 1938 г. саруйские кыргызы в посоветуют Бакиру написать своим кровным родителям письмо. Бакир несколько раз пишет своим родителям и родне из Саруу с просьбой его забрать. Его родственники, узнав, что Бакир осиротел на чужбине, посоветовавшись, отправят туда получившего образование младшего брата Узака Карасарта. Карасарт доберется до Украины и заберёт пятнадцатилетнего Бакира в Саруу.
Из газели (стихов) Карасарта, написанном во время высылки семьи Узака в Украину на «раскулачивание»:
Словно в спешке журчащая речка,
Брат мой милый опорой мне был.
Без опоры сломались все стены
И остался в руинах Бакир!
Был достойным человеком
А теперь он кто — беглец?
Шедший по пятам Бакир
Кто теперь ему отец?
Всё забрали у тебя,
Ты остался без скота.
Без проступка и вины
Превратили в кулака…
Годы после изгнания.
После возвращения Бакира на родину, его преследует ярлык «потомка кулака», «спецпереселенца». Поэтому Бакиру пришлось поменять фамилию на «Маджиков». С сентября 1938 года по 1941 год он обучался в средней школе Саруу. После начала Великой Отечественной войны, он напишет заявление о зачислении на фронт по собственному желанию. Однако, родня уговорит его остаться как единственного сына Узака.
С 1962 года по 1978 год Бакир Мажиков работал главным бухгалтером в районном отделе образования Джеты-Огуза. С 1978 года до заслуженного выхода на пенсию в 1990 году, он работал главным экономистом.
У Бакира и Шайымкан родятся три сына — Джекшенбек, Кочкунбек и Джыргалбек.
14 октября 1994 года государство Кыргызская Республика полностью признает факт политических гонений и ссылки Маджикова (Алжанова) Бакира и оправдает его.
Прошло десять лет с тех пор, как умер дедушка Бакир. Сейчас, его внуки и правнуки продолжают и умножают его род. Во время беседы, младший сын дедушки Бакира Джыргалбек упомянул, что назвал своего внука «Узак», чтобы помнить имя деда. Мы выражаем глубокую благодарность согласившегося на беседу и рассказавшем о своём деде Маджикову Джыргалбеку и его невестку Гульназ.
Алагоз кызы Гулзат
